Зачем в Российском этнографическом музее морозильная камера

"Картина народов"

Днем рождения Российского этнографического музея принято считать 10 января 1902 года. Сначала это был этнографический отдел Русского музея императора Александра III, расположенного по соседству, в Михайловском дворце.

Для нового музея по проекту архитектора Василия Свиньина снесли дворцовый флигель и решили возвести специальное здание, чтобы достойно представить "картину этнографического протяжения нашего отечества, картину народов, обитающих в России в непосредственном соседстве с нею". Но строительство затянулось из-за Русско-японской войны. Первые постоянные экспозиции здесь появились в 1914-1917 годах, а для свободного посещения Этнографический отдел Государственного Русского музея открылся и вовсе в 1923 году, а еще черед десять лет стал отдельным музеем - Государственным музеем этнографии.

Впрочем, формальности формальностями, а завет 1902 года здесь свято соблюдают поныне. Коллекция постоянно пополняется, причем не только за счет экспедиционных находок. Иногда старинную утварь передают граждане. Что и понятно: в быту вещь давно не нужна и дома только портится, тогда как в музее строго соблюдаются условия хранения.

Сейчас коллекция - это уже более 500 тысяч предметов, относящихся к быту и культуре свыше ста пятидесяти как многочисленных, так и малых народов нашей страны. Кстати, большинство предметов можно рассмотреть на сайте Государственного каталога Музейного фонда РФ. И это благо, особенно для специалистов. Ведь в залах музея могут быть представлены всего около трех процентов от всего имеющегося.

Среди постоянных экспозиций выделяется так называемая Особая кладовая. Фактически это помещение-сейф, в котором находятся драгоценности. Не только ювелирные изделия, но и ценное оружие и даже весьма дорогостоящее парадное конское убранство.

32 тысячи единиц

Сначала наш путь - по ступенькам вниз, в одно из хранилищ. Экскурсия организована в рамках культурно-просветительского проекта "Открытый город", позволяющего посетить такие места, которые обычно недоступны для публики. В музее их много, но мы пришли в фонд так называемого "жесткого" резерва этнографии русского народа. "Жесткий" означает твердость предметов (из металла, дерева, глины). А хранят их при температуре 17-19 градусов. На полках и в шкафах - 32 тысячи единицы хранения. Если учесть, что коллекция Этнографического - 500 тысяч предметов, то здесь - более пяти процентов всего собрания.

Здесь зона особого хранения: многие экспонаты расположены, можно сказать, в открытом доступе, тогда как в музейных залах - либо под стеклом, либо огорожены.

Каждая прялка, ложка, игрушка, лапти имеет свой охранный идентификационный номер. Причем, например, специально для прялок были сконструированы металлические сетчатые выдвижные полки. Прялки на них кладут боком, чтоб не повредить роспись. И из каких только губерний здесь прялок нет! И Челябинской, и Мурманской, и Иркутской, и Оренбургской. Список велик.

Есть специальная картотека, описи: откуда и когда поступило, на какой полке какого шкафа хранится сейчас. Но было в истории музея время, когда на ряде предметов номера оказались стерты, и их пришлось восстанавливать, как раз ориентируясь на имеющиеся учетные записи. Произошло это в 1924 году во время наводнения, когда невская вода поднялась почти на четыре метра выше ординара.

- Сохранились фотографии, на которых видно, как во дворе музея экспонаты буквально плавали, - рассказывает заместитель директора по учету, хранению и реставрации музейных ценностей РЭМ Наталья Прокопьева. - И снимки после наводнения: ковры, сани и прочие предметы сушились на солнце.

Самые "возрастные" предметы коллекции относятся к XII-XIII векам, и это металлические крестики. Их мало. Основная масса экспонатов относятся к периоду с середины XVII столетия до конца двадцатого. Так что вполне можно сравнить, какой посудой пользовались предки и какой - наши современники.

Есть и еще один нюанс: некоторые предметы кажутся сделанными в разное время (одни условно "новые", другие - "старые"), а на самом деле - одногодки. Это потому, что какой-то будущий экспонат купили новым на базаре, им не пользовались, и он быстро оказался в музее. А очень похожие прошли "бытование" и от этого состарились.

Царство козулей

Если вы полагаете, что в музее все предметы хранения несъедобные, а то, что съедобное - муляжи, то вы правы лишь отчасти. Муляжи действительно есть: раньше сотрудники привозили из командировок всякую характерную для тех иных народов снедь, и на основе этого выполнялись копии, поскольку сохранить продукты на века невозможно.

Но совсем иная история с пряниками. В хранилище огромная коллекция настоящих пряников! И архангельские козули, и различные птицы, петухи, лошади из других мест.

Свою коллекцию пряников музею в 1972 году передал московский архитектор, реставратор Николай Дмитриевич Виноградов, который начал собирать вкусные экспонаты в 1912 году. За 60 лет удалось купить, выменять, найти 2500 пряников, и более 1850 оказались в Этнографическом музее. Причем 90 процентов экспонатов подписаны Виноградовым: когда и где пряник приобретен.

- Николая Дмитриевича спрашивали: как удалось сохранить пряники в голодное военное время, когда в пищу шло буквально все? Он рассказал, что обрабатывал их формалином, только потому их и не съели, - пояснила Ольга Баранова, хранитель "жестких" предметов, работающая здесь три десятка лет.

До минус 37

Через двор идем в лабораторию консервации. Мимо исторического садика, разбитого сотрудниками. Сажали травы, имеющие отпугивающее свойство для потенциальных вредителей экспонатов: полынь, пижму, бархатцы, иссоп. Когда-то их действительно применяли для нужд хранения, сейчас это памятка о былом.

Нас встречает Елизавета Орлова, заведующая отделом консервации. Ведет к огромному металлическому агрегату, похожему на батискаф, - это дезинфекционная камера образца 1912 года. В рабочем состоянии и поныне, хотя не используется. А раньше собранные во время экспедиций предметы прямо в сундуках, не распаковывая и не разбирая, помещали в камеру. И только после дезинфекции находки сортировали, чтобы не занести в коллекции особо вредного жучка (или кого-то еще), кто не только полакомится конкретной прялкой или сапогами, но и создаст угрозу для других экспонатов.

В 2008 году специально для РЭМ была спроектирована и построена морозильная камера размером с комнату. Она позволяет уничтожать насекомых и их личинки, не применяя химсредств. Температура в камере - минус 35-37 градусов. Обычно предмет в морозилке держат двое суток. Правда, некоторые вещи из стекла (в том числе стеклянные бусины), а также изделия, покрытые краской, в морозильник не кладут, боятся испортить. Им делают процедуру, в обиходе называемую "душегубка". Упаковывают предметы в мешок, добавляют репелленты - санобработка пройдена, вредителей нет.

Впрочем, и потом, когда предмет оказывается либо в выставочном зале, либо в хранилище, за ним не ослабевает контроль на предмет заражения насекомыми. Большие экспонаты, например деревянные избы, даже прослушивают с помощью стетоскопа. Если вдруг завелись вредители, будут характерные звуки.

На обратном пути проходим вдоль корпуса, где когда-то были квартиры сотрудников музея. В том числе ставшего известным на весь мир Юрия Кнорозова, который, будучи невыездным, смог расшифровать письменность майя.

Рядом с корпусом исторические яблони. Плодоносят до сих пор. В сезон упавшее яблоко можно взять на память.

Музею можно подарить старинные предметы быта. Чтобы древнее лукошко, завалявшееся на антресолях, не отправилось на помойку, а сохранилось для потомков.