Вырастают из песочницы

Увеличила ли близость возводимого кампуса капитализацию университета, его привлекательность для абитуриентов?

Сергей Таскаев: Все это очень серьезное подспорье в развитии вуза - и места для проживания студентов, молодых семей, иностранных специалистов, и лаборатории с живым пульсом технического творчества. Начался же этот уникальный проект с судьбоносной встречи главы государства с российской молодежью, в ходе которой студенты признались, что хотели бы обучаться в лучших условиях. Президент согласился - и родилась программа строительства сети кампусов, в которую Южный Урал попал одним из первых.

Когда-то инфраструктура вузов во многом развивалась по остаточному принципу. Нашему университету первоначально передали здания, предназначенные для обычных школ - у нас 11 корпусов, разбросанных по всему Челябинску. При этом была огромная территория площадью восемь гектаров, на которой со временем планировалось возвести собственный кампус. Но когда стартовал федеральный проект, мы передали площадку для его реализации. Теперь она становится общим пространством, формируется под запрос всех участников, и это хорошо.

Будут ли с запуском кампуса пересматриваться направления обучения, корректироваться учебные программы?

В СКБ ребята быстрее учатся, приобретают нужные компетенции и в определенный момент начинают решать поставленные задачи самостоятельно

Сергей Таскаев: Наш университет реализует 250 программ высшего образования. Их спектр широк, но появятся и другие, разработанные с привлечением промышленных партнеров, квалифицированных заказчиков. В кампусе будут развиваться три основных направления: материаловедение, чему способствует промышленный профиль области, современная инженерия, которая сейчас во главе угла, один из трендов развития нашего государства, а также живые системы - медицина, экология, сельское хозяйство.

Какой научный сектор в кампусе останется за ЧелГУ?

Сергей Таскаев: Мы развиваем все эти направления, но главными считаем материаловедение, физику и химию материалов, живые системы. В последнее время далеко шагнули в область нефтегазового сектора, довели до практического использования ряд разработок, каких нет нигде в мире. Ранее свои решения российскому ТЭК поставляли международные гиганты, при этом мы лишались собственной технологической базы, сегодня ситуацию приходится срочно исправлять.

Это сложные изделия, в них велика научная составляющая. Нас, например, попросили создать эффективные теплоизолирующие материалы. Наши ученые разработали противопожарное покрытие, выдерживающее открытый огонь десятки минут, даже часы, позволяя сохранять прочность больших зданий. Новые материалы хорошо проявили себя и в криогенике: из-за глобального потепления тундра начинает оттаивать, и газопроводы "всплывают". Выход - транспортировка сжиженного топлива, но при этом нужно обеспечивать его термоизоляцию, и наша разработка здесь как нельзя кстати.

Обращаются ли в университет с заказами местные предприятия?

Сергей Таскаев: Сотрудничаем с компаниями черной металлургии, машиностроения - нашими флагманами, среди которых автозавод "Урал", ЧТЗ, "Ютеборг", "Автотепло" и другие. Например, проект, который мы ведем с электрометаллургическим комбинатом, важен не только для него самого, но и для страны в целом. При выплавке ферросплавов используется марганец - сегодня это привозное сырье из ЮАР. Но при производстве значительная его часть буквально улетает в трубу. Эта мелкодисперсная фракция содержит порядка 20 процентов дефицитного марганца, и наш университет нашел способ его извлечения: если оценивать объемы, то фактически открыл в России новое месторождение. И таких примеров много.

Часто ли научные изыскания сразу же ориентированы на коммерческий успех?

Сергей Таскаев: Теперь это новая реальность. Наши специалисты предложили компании "Вторцветмет" применить современные математические модели для выпуска ее продукции. Идея настолько заинтересовала предприятие, что уже на этапе предварительных исследований оно профинансировало разработку на 15 миллионов рублей. Она очень перспективна. Это не математика прошлого века, а современный прикладной продукт.

Среди наших партнеров - и молодая растущая компания, изготавливающая полуприцепы для транспортировки тяжелой, в том числе военной техники. Чтобы решить проблему большого радиуса разворота, наши специалисты разработали систему электронного управления осями. Причем мы полностью ушли от сложной гидравлики, используем вкупе с двигателем механическую передачу с применением микроконтроллера, то есть не только рассчитали, но и представили узлы, которые компания взяла на вооружение.

В результате такого сотрудничества вуз становится политехническим?

Сергей Таскаев: Как классический университет мы, конечно, стараемся сохранять баланс гуманитарных и естественно-научных специальностей. Но если вспомнить прошлое, то ЧелГУ и появился-то благодаря именно инженерному запросу Государственного ракетного центра имени академика Макеева. Ученый, создавший научно-конструкторскую школу морского стратегического ракетостроения, был инициатором появления учебного заведения, которое сумеет обеспечить ОПК специалистами в области физики, химии, баллистики, математики. И спустя десятилетия мы остаемся верными этому курсу. Более того, в текущем году инженерное направление выиграло грант Минпромторга РФ почти на 300 миллионов рублей.

Впрочем, есть и нюансы: мы не готовим инженеров чистой воды, задача классического университета - развитие фундаментальных компетенций, к которым уже "докручиваем" прикладную специфику. Обычные инженеры создают свой продукт на основе того, что уже придумано и испытано. Инженеры-разработчики вначале придумывают что-то новое и уже на базе этих открытий предлагают продукцию и технологии, которых не было ранее. Это ключевой момент, который выделяет нас на фоне других политехнических вузов.

Для чего вузу студенческое конструкторское бюро (СКБ)? Его появление тоже связано с прикладным трендом в образовательном процессе?

Сергей Таскаев: Мы пришли к необходимости создания СКБ эволюционным путем. Бюро не просто "песочница", где молодежь играет во взрослые игры. Это инфраструктурный элемент для решения реальных задач промышленности. Студенты там не сами по себе - у каждого проекта есть опытный руководитель, и ребята выполняют часть большой общей программы. Так они быстрее учатся, приобретают нужные компетенции и в определенный момент начинают решать поставленные задачи самостоятельно, реально создавая будущее машиностроения. ЧелГУ не Бауманка и не МФТИ, но результаты у нас на уровне топовых вузов.

Факультет фундаментальной инженерии - следующий этап развития вуза с прокачкой инженерной компоненты. У нас есть свой инжиниринговый центр, профинансированный федеральным бюджетом. Мы закупаем много нового оборудования, на котором можно не просто проводить эксперименты и изготавливать прототипы, - это, по сути, мини-завод для мелкой серии. Многому учит ребят так называемый реверс-инжиниринг, когда до основания разбирается какой-то механизм, чтобы досконально понять, как он работает. Затем его совершенствуют. Это не просто копирование, а способ быстро войти в тему, чтобы сделать на некоем фундаменте что-то новое, и такой подход существовал всегда.

Китай тоже называли всемирным ксероксом: инженеры Поднебесной учились на лучших примерах, копировали чужой опыт. Но теперь у них иной технологический уровень, оригинальные решения…

Сергей Таскаев: По такому пути идет все человечество. Уж так работает коммерция: если на рынке появляется новый продукт, его покупают конкуренты и изучают, чтобы превзойти. И Китай продемонстрировал, какой скачок можно совершить за непродолжительное время. Поэтому реверс-инжиниринг я бы назвал важным условием достижения технологического суверенитета. Нужно изучать чужие достижения, накапливая собственные компетенции, которых страна когда-то лишилась, чтобы потом быстрее двигаться вперед.